В фокусе внимания – проблема повышения цен на ГСМ.
Целый месяц всеобщее внимание было привлечено к проходившему в России Чем-
пионату мира по футболу. Информационное поле было заполнено новостями с полей футбольных. Но даже прошедший мундиаль не смог отодвинуть на второй план вопросы, связанные с ценой на топливо.
Три фактора
Причиной стремительного роста розничных цен на бензин с середины апреля стала совокупность трех факторов: выход США из ядерной сделки по Ирану, что создало риски на рынке нефтепродуктов ввиду неопределенности добычи нефти в Иране (цена на нефть сразу выросла на 10%); скачок курса рубля с 58 до 62 руб., что прибавило еще 7–8% к рублевой цене; ускоренное падение нефтедобычи в Венесуэле. Комбинация этих трех факторов и вызвала резкий скачок цен на нефть на мировом рынке. Так как нефтяная отрасль глобальна, то цена на нефть в России также складывается в результате спроса и предложения на этом рынке, при этом у всех компаний есть право выбора: экспортировать нефть или поставлять на внутренний рынок. Об этом напомнил заместитель министра энергетики РФ Павел Сорокин на прошедшем в Госдуме «круглом столе», где обсуждались вопросы законодательного обеспечения регулирования цен на горюче–смазочные материалы.
Безусловно, рынок нефтепродуктов – это стратегическая отрасль, и без преувеличения можно сказать, что от состояния нефтяного рынка, нефтяной промышленности во многом зависит качество жизни людей. «Поскольку эта сфера находится на стыке интересов бизнеса – предприятий, обеспечивающих энергетическую безопасность страны, и граждан, очень важно соблюсти баланс и излишним регулированием не уничтожить условия хозяйствования в данном секторе, – подчеркнул Павел Сорокин. – В течение последних 6–7 лет внутренний рынок всегда был премиальным по сравнению с экспортной альтернативой. Это было стимулом для компаний поставлять достаточное количество нефти на НПЗ, что позволяло их модернизировать и создавать достаточный денежный поток».
По словам Павла Сорокина, «с прошлого года премия на внутреннем рынке ушла в ноль, и предприятиям стало все равно, куда поставлять нефть – на экспорт или на внутренний рынок, поскольку стимул исчез. В 2018 году внутренний рынок стал уже торговаться с дисконтом относительно экспорта до 6–8 тыс. руб. за тонну. То есть каждая тонна, поставленная на внутренний рынок, означала для вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК) в лучшем случае упущенную выгоду, а для независимого производителя – убыток, так как он закупает нефть по мировой цене. К маю 2018 года цена нефти достигала 4900 руб./баррель (рекордная за всю историю цена), при этом в течение последних полутора лет цены на АЗС росли медленнее, чем экспортная альтернатива, но рано или поздно повышение цен должно было произойти, поэтому в апреле–мае произошел резкий скачок биржевых цен на все виды нефтепродуктов».
В целях недопущения резкого роста цен на нефтепродукты на внутреннем рынке Правительство РФ оперативно приняло решение о реализации следующих мер:
– снижение ставки акцизов в отношении автомобильного бензина класса 5 и дизельного топлива на 3 тыс. руб. и на 2 тыс. руб. соответственно на период с 1 июня по 31 декабря 2018 года (5 июля 2018 года Госдума приняла Федеральный закон «О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации», согласно которому установлены пониженные ставки на автомобильный бензин Евро–5 в размере 8213 руб. за 1 тонну (в настоящее время действует акциз в размере 11 213 руб. за 1 тонну); на дизельное топливо – 5665 руб. за 1 тонну (сейчас он составляет 7665 руб. за 1 тонну);
– введение возможности увеличения предельных ставок вывозных таможенных пошлин на товарный и прямогонный бензин, а также дизельное топливо до 90% от ставки вывозных таможенных пошлин на нефть;
– введение при реализации налогового маневра возвратного акциза на переработанную НПЗ нефть, который будет представлять собой субсидию НПЗ в виде возврата им из бюджета 50% разницы между нетбэком (экспортной рыночной стоимостью товара без учета транспортных расходов, логистики и экспортных налогов) и биржевой ценой, компенсирующую НПЗ разницу при поставках нефтепродуктов (бензина и дизельного топлива) на внутренний рынок и на экспорт, что позволит снизить волатильность цен внутреннего рынка на автомобильный бензин и дизельное топливо за счет автоматической подстройки размеров соответствующей субсидии, предоставляемой НПЗ. Возвратный акциз будут получать только те предприятия, которые поставляют 10% бензина и 5% дизельного топлива на внутренний рынок.
Со своей стороны, нефтяные компании взяли обязательства по стабилизации цен на автомобильный бензин и дизельное топливо на уровне 30 мая 2018 года и обеспечению оптовых поставок автомобильного бензина и дизельного топлива на внутренний рынок, в том числе в адрес независимых участников рынка в достаточном объеме и по приемлемым ценам.
Надо понимать, что эти меры не могут привести к моментальному результату, но уже оказали положительный эффект: средняя цена АИ–92 на бирже на 30 мая 2018 года была 55 тыс. руб. за тонну, сейчас – 47 тыс. руб. за тонну при том, что за этот период курс рубля ослаб, и рублевая цена на нефть выросла. Цена на мелкооптовом рынке, где часто закупаются независимые АЗС, снизилась не так существенно, на 2 тыс. руб., но независимые АЗС также имеют возможность покупать бензин на бирже, подчеркнул заместитель министра энергетики.
«Налоговый маневр не идеален, в нем много ограничений, но мы не лишаем отрасль инвестиционного стимула, – заключил Павел Сорокин. – Эта надстройка в виде возвратного акциза имеет смысл при высокой цене на нефть, при падении цены никакой компенсации со стороны государства не будет. Таким образом, благодаря партнерству и кооперации между государством и бизнесом нам удалось достичь социально значимых целей. При этом нефтяные компании понимают: если на рынке не будет избыточности предложения, если будет «осушаться» биржа, не будет обеспечена поставка независимым компаниям, Правительство РФ может ввести экспортные пошлины. Мы очень надеемся, что не придется прибегать к этой крайней мере, поскольку чрезмерное регулирование может привести к уничтожению инвестиционного потенциала сектора».
По мнению руководителя аналитического центра «Независимый топливный союз» Григория Баженова, одна из причин кризисных явлений в российском топливном секторе связана с усилением ценового диспаритета внутри рынка неф-
тепродуктов и с отсутствием равных условий деятельности: «Ключевыми звеньями в длинной цепи ценообразования от НПЗ до АЗС выступают оптовый и розничный сегменты. Розничные цены напрямую зависят от цен оптовых, но процессы ценообразования на оптовом и розничном рынках нефтепродуктов существенно отличаются. В оптовом сегменте цено-
образование осуществляется по рыночным принципам под влиянием спроса и предложения, в розничном сегменте цены устанавливаются преимущественно директивными методами через влияние на крупные нефтяные компании. Это подвергает рискам независимый сектор, который не может в долгосрочной перспективе держать цены ниже, чем крупные нефтяные компании. При этом собственных перерабатывающих мощностей у независимых участников рынка нет, они вынуждены покупать топливо по оптовым ценам у крупных нефтяных компаний, что и приводит к ценовому диспаритету».
У НПЗ нет стимулов, чтобы проводить модернизацию и увеличивать поставки на внутренний рынок, поскольку налоговый маневр предполагает премиальность экспортного рынка, считает Григорий Баженов: «Продукт пойдет на экспорт, акцизы на бензин класса 5 с 1 января 2019 года вырастут до 12 314 руб. за тонну, что опять приведет к росту цен. Вертикально интегрированные нефтяные компании начнут отыгрывать налоговые потери на бирже, снижение объемов поставок на бирже при растущем спросе увеличит оптовую цену на нефтепродукты, розничные цены непропорционально медленно относительно оптовых цен начнут расти, независимый сектор вновь окажется в уязвимом положении. Правительство РФ начнет придумывать временные тактические решения, а в конечном счете пострадает потребитель».
Нужна реформа
Григорий Баженов предложил подумать над реформированием рынка нефтепродуктов, поскольку его текущее состояние – премиальность экспортного рынка при установлении директивной розничной цены на внутреннем рынке – неизбежно приведет к новой волне кризиса, это лишь вопрос времени.
Для преодоления диспаритета оптовых и розничных цен необходимо кратно увеличить объемы обязательной биржевой торговли (25% – дизельное топливо и 50% – бензин) и распространить это на все отечественные НПЗ, считает эксперт.
Заместитель председателя комитета ТПП по энергетической стратегии и развитию топливно–энергетического комплекса, президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль также поддержал предложение о значительном увеличении биржевой торговли дизтопливом и бензином: «Может, это будет плавный переход на протяжении ряда лет, но необходимо довести объемы биржевой торговли по дизтопливу до 25%, а по бензину – до 50% и принять меры по совершенствованию биржевой торговли по направлениям: мелкооптовая и т. д.».
Эксперт предложил создать координационный совет по проблемам независимого сектора российской нефтегазовой отрасли для учета мнений и формирования консолидированной позиции бизнес–сообщества по всем аспектам деятельности независимого сектора нефтегазовой отрасли и выработки системных предложений по реформированию условий функционирования российского топливного рынка.
Ключевой сегмент
По словам Григория Баженова, сегодня независимая розница составляет 60% топливной инфраструктуры, но ее доля по объему пролива – не более 30%, однако и эта доля имеет существенное значение.
Специфика независимых игроков розничного сегмента моторных топлив состоит в том, что, конкурируя с вертикально интегрированными нефтяными компаниями, независимый участник розничного рынка вынужден держать цены ниже, чем у ВИНК. В силу возросшего диспаритета цен сегодня прибыли от реализации топлива нет, а есть лишь убытки. Участники независимого рынка, чтобы покрыть издержки на приобретение топлива, вынуждены продавать его дороже, чем крупные вертикально интегрированные компании, и тем самым теряют свое единственное преимущество – меньшую цену. В результате потребитель сразу же отворачивается от независимых АЗС и уезжает на заправки ВИНК.
Например, в Самаре из–за вынужденно более высокой цены, чем на АЗС «Роснефти» (основной участник рынка в Самарской области), произошел отток порядка 40% клиентской базы независимых АЗС. «Конечно, можно приостановить работу АЗС, чтобы не терпеть операционный убыток, однако налог на недвижимость, исчисляемый по кадастровой цене, и земельный налог все равно подлежат уплате. Все проекты по развитию и реконструкции в настоящий момент заморожены. Сегодня задача одна – выжить, однако, по оценкам членов союза, запас прочности остался на 2–3 месяца», – констатировал аналитик.
И подобная ситуация типична по стране. «К чему может привести массовое закрытие независимых АЗС?», – задался вопросом Григорий Баженов и предложил решить простую математическую задачу. По данным Росстата, в России на конец 2016 года в собственности граждан находились порядка 50 млн автотранспортных средств (без учета ведомственного транспорта). В стране 25 тыс. АЗС. Допустим, в среднем на АЗС, работающей в круглосуточном режиме, 8 постов, то есть единовременно могут заправляться 8 машин, время на заправку в среднем занимает порядка 5 минут. Сколько машин при постоянной загрузке и указанных условиях может обслужить одна АЗС? Произведя несложные арифметические действия, получим цифру – 57,6 млн автомобилей.
Если хотя бы 30% независимых АЗС уйдут с рынка, оставшиеся заправки смогут обслужить около 46 млн автомобилей. Если независимых АЗС не станет вовсе, топливная инфраструктура при максимальной загрузке сможет заправить лишь 23 млн автомобилей.
«При таком значительном сокращении топливной инфраструктуры создаются предпосылки для топливного кризиса», – делает вывод эксперт.
* * *
Участники «круглого стола» приняли рекомендации, в которых, в частности, предложили Правительству РФ рассмотреть возможные меры по дополнительному стимулированию неф-
тепереработки и созданию условий для функционирования независимых АЗС на рынке.
Татьяна ЛАРИОНОВА,
обозреватель «ТР»
