В рамках новой реальности

В фокусе внимания – вопросы отечественной цифровой индустрии.

Ни одно из мероприятий, проводимых сегодня профессиональным сообществом, не обходится без ставшего привычным словосочетания «санкционное давление». Неоднократно оно звучало и в рамках VI Евразийского международного форума Digital & Smart 2023, ежегодно проводимого Центром стратегических разработок в гражданской авиации (ЦСР ГА). Не реже в выступлениях ораторов проскальзывало не менее знакомое в текущей ситуации «они ушли». Они – это крупные зарубежные провайдеры ИT–услуг. Это как минимум неприятно. Но растерянности в среде российских вендоров наш корреспондент не отметил.

Сохраняется потенциал роста

Ситуация в цифровом отечественном пространстве действительно непростая. На фоне увеличившихся санкционных ограничений возросло значение общесистемных рисков, препятствующих успешной цифровой трансформации отраслей. В условиях высокой неопределенности эффективность реализации поставленных задач во многом зависит от возможности адаптации к изменившимся условиям.

Попробуем кратко определить, в каком состоянии находилась российская сфера ИT–технологий накануне блокадных решений запада.

Сектор информационно–коммуникационных технологий (ИКТ) объединяет виды экономической деятельности, связанные с разработкой, производством и распространением цифровых технологий, товаров и услуг на их основе, обеспечивая цифровыми решениями отрасли экономики и социальной сферы и выступая драйвером их цифровой трансформации.

По оценкам НИУ ВШЭ, он поступательно развивался на протяжении нескольких лет и по состоянию на 2021 год достиг ВДС (валовая добавленная стоимость) в объеме около 3,72 трлн руб. Однако весной 2022 года именно на него оказались нацелены, может быть, наиболее масштабные санкции со стороны ряда ведущих в технологическом отношении стран.

Заметим, что несколько лет подряд динамика развития российского сектора ИКТ опережала темпы роста ВВП. Этот сегмент экономики проявил устойчивость и в непростой «ковидный» 2020 год – объем ВДС увеличился на 6% в реальном выражении на фоне падения ВВП на 2,7%, что было связано с активным переходом организаций и населения в онлайн. В 2021 году реальный прирост сектора ИКТ ускорился до 9,3%. В целом за 2015–2021 годы ВВП увеличился на 7%, в то время как сектор ИКТ – на 35% (все значения – в реальном выражении). В результате его доля в ВВП выросла с 2,8% в 2015 году до 3,2% в 2021–м. В данном секторе заняты 1,24 млн человек (по итогам 2020 года), или 2,9% от среднесписочной численности работников в экономике. При этом примерно половину из них составляют ИКТ–специалисты. Сектор является достаточно капиталоемким – в основном за счет телеком–компаний, которые инвестируют в базовые станции, оптоволоконные сети, дата–центры и др. В результате вклад сектора ИКТ в инвестиции в основной капитал в экономике больше, чем его доля в ВВП, и составляет 4,15%.

По вкладу сектора ИКТ в ВВП Россия находится в третьем–четвертом десятке стран мира. Более высокая (4–7%) доля сектора ИКТ в экономике характерна как для крупных развитых стран (США, Великобритания, Германия, Франция, Япония) с большой емкостью внутреннего рынка, так и для меньших по размеру экономик мира либо для развивающихся стран, которые специализируются на экспорте ИКТ–товаров или ПО (например, Эстония, Ирландия, Индия – экспорт ПО, Республика Корея – экспорт электроники).

Таким образом, если исходить из сопоставления с другими странами, а также принимать во внимание тренды цифровой трансформации экономики, в нашей стране сохраняется заметный потенциал роста сектора ИКТ и его вклада в ВВП (по оценкам НИУ ВШЭ, минимум в 2–3 раза). Такой рывок может быть реализован в первую очередь за счет ИТ–отрасли, которая только за последние три года увеличилась почти вдвое (с 0,81 трлн руб. в 2018–м до 1,51 трлн руб. в 2021 году ВДС в фактических ценах), что привело к росту вклада ИТ–отрасли с 31% до 41% и сделало ее самым крупным сегментом сектора ИКТ.

С точки зрения санкционных рисков важна также география импорта. По данным статистики, компьютерные услуги и ПО Россия импортирует в основном из западных стран, со стороны которых весной 2022 года был введен ряд санкций, в том числе в отношении ПО (лицензий) для российских пользователей. При этом зависимость российских организаций от иностранного ПО составляет около 68% (доля затрат на иностранное ПО в общем объеме затрат на ПО за 2020 год, по данным Росстата). Это касается почти всех классов как прикладного, так и базового ПО (операционные системы, виртуализация, управление базами данных и др.).

География импорта ИКТ–товаров кардинально иная: почти 85% приходится на страны Азии, в том числе 65% – на Китай, 8,4% – на Вьетнам, 3,7% – на Тайвань.

Необходимо учитывать зависимость от импорта микроэлектроники, которая критически значима для многих технологических цепочек и выпуска широкого спектра конечных продуктов. Так, сокращение поставок или полное отсутствие доступа к закупкам иностранных микрочипов может существенно усложнить функционирование даже тех отраслей, в которых благодаря локализации удалось добиться создания заметной добавленной стоимости на территории России (например в автопроме).

Следует учитывать и стоимость последствий санкционных рисков. Рост курсов иностранных валют и нарушение логистики поставок приводят к удорожанию импортных ИКТ–товаров, в том числе инвестиционных (системы хранения, серверы, базовые станции, прочее телеком–оборудование и аппаратное обеспечение и т. п.), и, соответственно, к сокращению реальных инвестиций сектора ИКТ и сложностям с обеспечением потребности рынка, например в вычислительных мощностях.

Негативные последствия санкций весны 2022–го проявляются не только в ограничениях на ИКТ–импорт. Под удар попадают и экспортно ориентированные ИТ–компании, которые работали преимущественно с западными заказчиками (так, на них приходилось минимум 70% экспорта компьютерных услуг в 2021 году, в том числе на США – 35%). По оценкам «Руссофта» (Российское объединение компаний, разрабатывающих программное обеспечение), среди ИТ–компаний в России примерно одна треть работала в том числе на внешний рынок.

Имеются и серьезные кадровые проблемы. Осложнение экономического положения, угрозы профессиональной изоляции (отключения от привычных глобальных ИТ–сервисов) и другие факторы, возникающие на фоне санкций, обостряют проблему миграции высококвалифицированных ИТ– кадров, дефицит которых и ранее оценивался в несколько сотен тысяч человек. По оценкам НИУ ВШЭ, в условиях санкций резко повышается вероятность отъезда за рубеж 50–100 тыс. разработчиков ПО как наиболее мобильной и глобально конкурентоспособной категории специалистов. В основном речь идет о сотрудниках ИТ–компаний и фрилансерах, а также о целых компаниях (включая 

стартапы), задействованных в проектах зарубежных заказчиков. Для них миграция, во–первых, становится практически вынужденной из–за усложнившегося экспорта и взаимодействия с иностранными контрагентами, во–вторых, легко осуществима благодаря наличию работодателей и заказчиков за рубежом. Высокая востребованность за рубежом увеличивает риск оттока ИТ–специалистов, занимавшихся внедрением в России ПО глобальных вендоров (например, SAP, Oracle, Microsoft), сотрудников российских подразделений международных ИТ–компаний, а также контрибьюторов в международные проекты open source.

Правительство уже предприняло ряд шагов по сохранению кадрового потенциала ИТ–отрасли. Однако из более чем 1,3 млн ИТ–специалистов в секторе ИКТ заняты лишь около 450 тыс., а остальные в отраслях – потребителях цифровых технологий.

В настоящее время предпринимается комплекс мер, нацеленных на уменьшение масштабов кризисных явлений в сфере цифровизации в связи с санкциями (в частности, набор первоочередных мер по обеспечению ускоренного развития ИТ–отрасли предусмотрен в Указе Президента РФ от 2 марта 2022 года 

№ 83). В их число входят расширение грантов на разработку отечественных цифровых решений (со снижением требований по доле внебюджетного софинансирования), льготные кредиты для ИТ–компаний (на разработку новых продуктов, пополнение оборотных средств, возмещение НДФЛ и сохранение рабочих мест), обнуление ставки налога на прибыль для ИТ–компаний и смягчение требований к получателям льгот по страховым взносам и налогу на прибыль, освобождение от налоговых проверок, валютного контроля, прочего контроля на три года, консолидация и упрощение заказа госсектора и госкомпаний на отечественное ПО, создание маркетплейса российского ПО, упрощение ИКТ–импорта и обнуление таможенных пошлин, льготная ставка по ипотеке и отсрочка от армии для сотрудников ИТ–компаний.

Вместе с тем надо признать, что в настоящее время ни одна страна в мире не способна полностью обеспечить себя всеми необходимыми цифровыми технологиями. В связи с этим разрыв технологических цепочек и запрет на импорт вследствие санкций, безусловно, затормозит цифровую трансформацию отраслей. Аналитики отмечают, что потребуется значительное время на адаптацию технологических и бизнес–процессов, поиск новых поставщиков.

Национальные интересы – главное

Но это в целом по стране. А как обстоят дела с текущим состоянием и перспективами внедрения российских ИТ–разработок в авиационной отрасли? Об этом рассказал гендиректор компании «РИВЦ–Пулково» Глеб Головченко.

– Да, – говорит он, – в 2022 году недружественными странами был нанесен ощутимый удар по авиационной отрасли, это коснулось в том числе и специализированного авиационного программного обеспечения. Большинство зарубежных провайдеров в течение марта 2022 года ушли с рынка или сделали заявления о прекращении поддержки ИТ–систем. В отличие от других транспортных отраслей в гражданской авиации уровень проникновения зарубежных информационных систем был достаточно высокий. За последние 30 лет крупнейшие предприятия гражданской авиации во многом использовали иностранные продукты, которые практически одномоментно потеряли поддержку и перспективы развития. В рамках новой реальности мы решили объединить авиационное сообщество и экстренно организовали оперативный штаб на базе телеграм–канала. Собрали на одной площадке представителей аэропортов, авиакомпаний, вендоров и отраслевых экспертов. Это позволило оперативно наладить коммуникации и обмен информацией по проблемам в работе зарубежного ПО. Ежедневно мы получали запросы с просьбой порекомендовать правильные действия при прекращении работы тех или иных зарубежных сервисов. Мы аккумулировали эти запросы, старались максимально оперативно распространять единую информацию, проводили семинары и вырабатывали планы последующей работы.

Одним из важных решений руководства страны Глеб Головченко назвал прошлогодний мартовский указ Президента России о запрете закупки иностранного программного обеспечения, что вывело задачи по импортозамещению и достижению технологического суверенитета на первое место. Импортозамещение, о котором говорили многие годы, наконец стало реальным. В прошлом году все осознали, что необходимо в максимально сжатые сроки реализовать большое количество решений на отечественном технологическом стеке.

Для поддержки ИТ–отрасли опять же весной 2022 года государством оперативно был принят пакет мер поддержки, который включал в себя отсрочку для выпускников вузов технических специальностей, предоставление льготных условий по «ИТ–ипотеке», предоставление льготых кредитов и расширение грантовой поддержки. Помимо этого осенью 2022 года для сотрудников аккредитованных ИТ–компаний была предоставлена беспрецедентная льгота – отсрочка от мобилизации.

Стоит отметить, что в течение лета прошлого года были созданы индустриальные центры компетенций (ИЦК). Всего их было создано 35. Основные задачи ИЦК – сбор потребностей бизнес–пользователей, формирование требований к новым системам и выработка решений, которые будут софинансироваться государством. Всего было выделено около 37 млрд руб. на разработку российских ИТ–решений, предназначенных для замещения иностранного ПО.

Все это однозначно говорит о том, что президент и правительство нашей страны понимают значимость ИТ–отрасли для будущего развития нашей страны. Эта поддержка дает нам уверенность в правильности и актуальности взятого курса на разработку отечественных программных продуктов.

До 2022 года многие крупные компании имели стратегии цифрового развития, которые были направлены на развитие бизнеса и сотрудничество с иностранными компаниями, вступление и взаимодействие в международных альянсах. В прошлом году такие стратегии были пересмотрены. Основные задачи теперь направлены на защиту национальных интересов, сохранение высокого уровня безопасности и качества обслуживания пассажиров при помощи российских решений.

Важно, что проблемы ИТ–сегмента Глеб Головченко рассматривает через призму работы своей компании.

– «В своей деятельности «РИВЦ–Пулково» уделяет особое внимание исследованиям в области автоматизации предприятий гражданской авиации, – говорит он. – Ежегодно мы проводим опрос ИТ–руководителей, спрашиваем их о текущих задачах и будущих потребностях. По итогам 2022 года также был подготовлен обзор рынка ИТ–решений в гражданской авиации.

Использование СУБД в компаниях отрасли

Если говорить о BI–системах (комплексные решения для сбора, структуризации и анализа информации из многих источников), то многие компании на текущий момент используют Microsoft Power BI. Сейчас на рынке уже присутствуют различные отечественные BI–решения, на базе которых можно строить новые системы бизнес–анализа.

В классе систем технического обслуживания и ремонта все крупнейшие авиакомпании использовали швейцарскую систему AMOS, сейчас перспектив ее использования нет, поэтому в рамках ИЦК рассматривается вопрос разработки отечественной системы ТОиР, которая позволит на высоком уровне разработать и внедрить данное решение. 

Отечественные системы, которые есть на рынке, с 90–х годов прошлого века практически не развивались и не имеют перспектив.

Аналогичная ситуация с системами аэронавигационного обеспечения – здесь в последние годы в основном применялись иностранные решения, поэтому отечественные продукты (в том числе «Аэролоция») значительно уступают им по функциональным возможностям. В классе систем АНО требуется разработка принципиальной системы, которая сможет не только повторить, но и превзойти зарубежные аналоги.

В классе производственных систем (составление расписания, оперативное управление, планирование экипажей) на рынке есть российские решения, поэтому у авиакомпаний есть выбор среди отечественных поставщиков.

Большинство региональных аэропортов в большинстве случаев в качестве производственной системы (слот–координация, управление суточным планом, планирование ресурсов) используют российское программное обеспечение, крупные же аэропорты автоматизировали свои бизнес–процессы при помощи зарубежных решений.

Последние несколько лет «РИВЦ–Пулково» занимается большим количеством новых решений. «Мы разрабатываем с партнерами датчики спецсвязи на перроне, применяем технологии чат–ботов для коммуникаций с сотрудниками и пассажирами, также создаем технологии цифровых двойников и искусственного интеллекта», – говорит Глеб Головченко.

Отечественная гражданская авиация, несмотря на все сложности, развивается, пассажиропоток в прошлом году упал не так сильно, как прогнозировалось сразу после введения санкций. Это произошло во многом благодаря системной государственной поддержке, которая позволит развивать отрасль и в будущем.

Учитывая исход зарубежных провайдеров, необходимо в кратчайшие сроки реализовать новые импортонезависимые решения, которые обеспечат предприятиям гражданской авиации технологический суверенитет и позволят в дальнейшем конкурировать на мировых рынках, убежден Глеб Головченко.

Особенности национального «облака»

– Поднимите руку те, кто предпочитает работать с западными «облаками», – зондировал аудиторию Вадим Табаков, руководитель направления компании Cloud, специализирующейся на предоставлении облачных сервисов.Несколько человек подтвердили приверженность западным брендам.

– Западные «облака» технологически очень продвинуты, – отметил эксперт. – Но их уже практически нет. Точнее есть, но работать с ними сейчас сложно.

Преимущества известных брендов в их технологической зрелости и большом количестве сервисов. Но есть и недостатки, среди которых увеличивающиеся сетевые задержки, сложности с оплатой и техподдержкой. И что важно, западные «облака» «равнодушны» к известному 

№ 152–ФЗ (Федеральный закон «О защите персональных данных»).

Отмеченные выше недостатки особенно проявили себя с начала технологической блокады нашей страны.

– Когда прошлой весной мы стали думать, как представлять свой продукт, поняли, что наработки западных вендоров – это здорово, но ведь созданы продукты не в России. То есть мы сразу подпадаем под № 152–ФЗ и на сетевые задержки. Следующий момент – что происходит с поддержкой и с лицензиями? Не совсем понятно, откуда все это брать и как поддерживать. Если с поддержкой каждый уважающий себя западный вендор в принципе сохраняет свои обязательства, то с поставкой самих решений начались проблемы. Мы не знаем, откуда брать «железо», – продолжил представитель Cloud. – Параллельный импорт работает, но все равно эти схемы не совсем гладкие. Появилась необходимость срочно затыкать кадровые «дыры». Если у кого–то есть свободные сотрудники, я рад, но это сложная процедура – нанять айтишников и перебросить их с одной квалифицированной задачи на другую. Целый ворох вопросов.

Поэтому начиная с весны прошлого года компании задумались над тем, что им делать дальше. С одной стороны, были первые запросы на миграцию, и они были логичные и понятны. Одни компании спрашивали, как иммигрировать из зарубежных облачных решений в отечественные, другие – как перейти с собственных железных платформ в облака. В какой–то момент начали понимать, что это не вынужденный спрос, не задача выживания, а задача развития бизнеса. Стали появляться запросы на разработку, модернизацию. И сейчас эта тенденция продолжается.

– Таким образом, компания для себя выделила три микротренда в данном рыночном пространстве, – отметил Вадим Табаков. – Первый – для тех, кто был в «облаках», – возврат обратно к «железу». К собственному. Так некоторые делают. Не все готовы доверять «облакам». Это дорого, возникают дополнительные временные задержки. Откуда–то нужно это «железо» брать, потом нужно его поддерживать и как–то апгрейдить. То есть это не совсем правильный подход.

Второй – переход в российское «облако». В принципе это общепринятое и понятное решение. Но пришлось столкнуться с тем, что не все готовы переезжать, что называет, с ходу. Сначала переводят, как правило, не совсем критичные системы, потом, когда уже доверие возрастает, – расширяют свое присутствие. Здесь ключевую роль играет элемент доверия.

Третий тренд вытекает из второго. Переход к гибридному «облаку». Действительно, возможность мигрировать в публичное «облако» есть. Как правило, есть некоторые контуры, которые не обязательно переносить в публичное «облако». В этом случае компании используют собственные серверы. Часть чувствительной информации ложится в закрытый, серверный канал, другая – в публичный, «облачный». Такие варианты есть, они активно прорабатываются.

– Сейчас мы работаем с компаниями, которые используют базы данных и большие данные, сети и все такое. Пул проектов множится. Потому что не исчезла возможность, как думали на западе, переноса разработок новых продуктов в «облака», возможность банальной экономии на производственных мощностях и ресурсах, что в настоящее время более чем актуально. Да и в целом это элемент культуры, – резюмировал Вадим Табаков.

Шамиль БАЙБЕКОВ.