Мальчишки ходили в разведку и поднимали в небо боевой самолет. К 80–ЛЕТИЮ ПОБЕДЫ.
Сын полка. Это звание, не предусмотренное никакими воинскими уставами, носили те, кому по возрасту следовало бы ходить в школу. А они были разведчиками, связистами, артиллеристами…
Выражение «сын полка» стало крылатым после выхода в свет одноименной повести Валентина Катаева. До этого применялось название «воспитанник».
…Лето 1943 года. Разведчики во время рейда по вражескому тылу наткнулись на 12–летнего мальчишку – дикого, грязного, оборванного, злого и голодного, настоящего «волчонка». Выяснилось, что он, потеряв родителей, скитался почти два года по лесам, питался, чем придется, и все время прятался. Командование принимает решение отправить мальчика в тыл, но по пути в город он сбегает и возвращается к разведчикам. Так Ваня Солнцев стал сыном полка. Он стал собирательным образом тысяч мальчишек и девчонок, которые сражались за Победу наравне с взрослыми. Подавляющее большинство сынов полка – сироты, которых бойцы действующей армии и партизаны пожалели, накормили и пригрели после освобождения от фашистов очередного города или села. Их берегли, как могли, – у многих дома остались такие же мальчишки.
Валентин Катаев, в годы войны – корреспондент «Красной звезды», писал своего Ваню Солнцева с детдомовца из Одессы 12–летнего Исаака Ракова, с которым познакомился в гвардейском артиллерийском полку. Отец мальчика погиб на войне, а маму убили немецкие солдаты за то, что не хотела отдавать им единственную корову. Разведчики приютили шустрого и бесстрашного мальчика. Звали они его Ваней. Малолетний боец помогал на кухне, выполнял другие задания и даже ходил в разведку – враг не обращал внимания на оборванного бродяжку... Когда писатель встретился с ним, мальчишка дал ему почитать свои дневниковые записи, которые он вел на полях школьных букварей. Тот необычный дневник Катаев использовал при написании своей повести. В 1981 году на Свердловской киностудии режиссер Георгий Кузнецов по мотивам повести Катаева снял одноименный фильм, который вслед за повестью подвигнул тысячи ребят к романтике суворовских и нахимовских училищ.
Снят фильм еще об одном сыне полка. Он называется «Это было в разведке». В марте 1943 года 12–летний москвич Саша Колесников сбежал из дома и устремился на фронт. Где–то шел пешком, где–то ехал на попутных машинах. Набрел на танкистов, которым рассказал, что отец у него тоже танкист, а мама потерялась во время эвакуации, и что он остался совсем один. Поверили, поставив на довольствие.
Когда в июне 1944 года 1–й Белорусский фронт начал подготовку к наступлению, мальчишку вызвали в разведотдел, где соседи танкистов авиаторы решили доверить ему серьезное задание. Немцы под Минском готовили мощный оборонительный заслон. По железной дороге к фронту непрерывно перебрасывали технику, вооружение и боеприпасы. Разгрузку осуществляли где–то в лесу, на замаскированной железнодорожной ветке, в 60–70 км от линии фронта. Эту ветку необходимо найти и уничтожить. Но разведчики с задания не вернулись. С воздуха засечь эту ветку не могли. Задача – обнаружить ее и обозначить место расположения, развесив на деревьях старое постельное белье.
Сашу переодели во все гражданское и дали постельное белье. Получился подросток–беспризорник, меняющий тряпки на продукты. Линию фронта перешел ночью с группой разведчиков. У тех было свое задание, и вскоре они расстались. Мальчика несколько раз останавливали полицаи, но подозрений он не вызвал.
На третий день путь преградила колючая проволока. Началась запретная зона. Несколько километров пробирался вдоль нее, пока не увидел, как военный эшелон медленно свернул с основного пути и скрылся между деревьями. Значит, нашел…
Ночью Саша лазал по деревьям, растущим вдоль замаскированной ветки, и развешивал, привязывал на них простыни. На рассвете появился наш самолет–разведчик. А за ним вылетели и бомбардировщики. Саша услышал взрывы, когда отошел километра на два.
Орден Славы 3–й степени Саше торжественно вручали перед строем полка. А вскоре он был включен в танковый экипаж и воевал уже как полноправный настоящий танкист. Несколько раз выбирался из подбитой машины. Накануне Победы был ранен, поэтому 9 мая 1945 года встретил в госпитале. После войны известный советский писатель, историк и радио– и телеведущий Сергей Смирнов беседовал с Александром Колесниковым и написал о нем очерк «Сан Саныч», который и лег в основу снятого в 1968 году художественного фильма.
По официальным данным, на фронтах Великой Отечественной войны сражались 3,5 тыс. солдат младше 16 лет. Самым юным бойцом был семилетний Сережа Алешков, воспитанник 142–го гвардейского стрелкового полка. Летом 1942 года его родное село в Калужской области захватили немцы. Отец погиб на фронте, мать расстреляли полицаи, старшего брата повесили. Мальчишка долго блуждал по лесу, где его, полуживого, обнаружили красноармейцы. Со временем он стал негласным талисманом полка. Сережа в перерывах между боями устраивал импровизированные концерты – пел и плясал так, что даже на самом хмуром лице появлялась улыбка. Он помогал на кухне и разносил котелки с кашей, доставлял письма и выполнял различные мелкие поручения. Во время Сталинградской битвы спас нескольких однополчан, в том числе командира. Когда на блиндаж упал снаряд, люди оказались под завалами. Мальчишка не растерялся и бросился звать на помощь. Из–под руин достали всех. Он был награжден медалью «За боевые заслуги» с формулировкой «своей жизнерадостностью вселял бодрость и уверенность в победе».
Уникальный случай – 14–летний мальчишка поднимал в небо боевой самолет. Бойцы и командиры ласково называли его «Летунок», и это был сын прославленного аса, Героя Советского Союза Николая Каманина. Когда генерал в феврале 1943 года прибыл на Калининский фронт в качестве командира авиакорпуса штурмовиков, Аркадий приехал с ним и приступил к ремонту самолетов. Когда отец попытался отослать его в тыл, категорически отказался. Затем начал летать на У–2 в штабы дивизий, КП авиаполков, выполнял самые разные задания в качестве штурмана–наблюдателя и борт-
механика. Смышленый парень нравился пилотам, и они начали постепенно обучать его летной грамоте, благо на биплане было дублированное управление. Со временем Аркадий начал летать на разведку в качестве штурмана У–2. Всего за время войны он совершил более 650 вылетов, из них 400 – самостоятельно. Аркадий Каманин дошел до Берлина. Закончил войну в 16 лет кавалером трех боевых орденов и стал самым молодым участником Парада Победы 24 июня 1945 года. Послевойны Аркадий стал слушателем Военно–воздушной академии имени Жуковского. Впереди его ждало блестящее будущее, но в апреле сорок седьмого юноша скоропостижно скончался от менингита.
Уроки того военного детства сформировали сильных, стойких людей, которые всю свою дальнейшую судьбу сверяли с высокой планкой фронтового мужества. Один из них – Аркадий Тупицын, который сбежал из дома в сорок третьем, 16–летним мальчишкой. «Мы ведь мечтали о подвигах и боялись, что война закончится без нас. Вот и решили с закадычным дружком по ремесленному училищу Славой Васильевым отправиться на фронт», – вспоминает ветеран.
От Куйбышева до Москвы добрались в товарняке, оттуда, среди каких–то деревянных ящиков, – под Витебск. Попали к связистам. Документов у беглецов не было, и их уже хотели отправить назад, но вмешался «его величество случай»: во время разговора с командиром роты один из бойцов зашел доложить о сломанной рации. «А Славка здорово соображал в технике, вот и напросился посмотреть. Разобрался в поломке, все починил, рация заработала. Бойцы уговаривали командира оставить пацанов в части», – говорит фронтовик. Тот прислушался. Друзья изучили нехитрую аппаратуру, дежурили, тянули связь к подразделениям. Несколько раз Аркадию пришлось работать с разведчиками, и тем приглянулся бойкий, смышленый и физически крепкий парнишка. Как уж они уговорили командира связистов, но Тупицына с Васильевым разведчики забрали. Сейчас Аркадий Филиппович говорит, что от Витебска до Берлина в прямом смысле прополз. Приходилось и «языков» брать, и ледяную купель принимать, форсируя реки, и огонь на себя вызывать… Несмотря на молодость, быстро завоевал уважение бывалых бойцов. Его определили в группу захвата, он участвовал в самых дерзких рейдах разведчиков.
Когда форсировали Одер, «реку немецкой судьбы», как ее называли терпящие поражение за поражением фашисты, по словам Тупицына, шли на верную смерть. По реке еще шел лед. Подходы к реке заболоченные, труднопроходимые, да и гитлеровцы непрерывно обстреливали противоположный берег. Разведчики ночью нашли подход к воде, вошли. Плыть в ледяной воде оказалось трудно: все время приходилось отталкивать крупные льдины и раздвигать ледяную мелочь. От нестерпимого холода судорогой сводило ноги, зубы помимо воли выбивали лихорадочную дробь. «Добрались каким–то чудом. Что было потом, трудно вспомнить. Огонь. Стрельба. Крики. Уже потом узнали, что в этом месте ни один человек на берег живым не выбирался – немцы там сидели очень крепко. Но задачу мы выполнили».
Именно за форсирование Одера и получил свою первую боевую награду Аркадий Филиппович. Орден Красной Звезды вручал командующий 2–м Белорусским фронтом Константин Рокоссовский. «Подошел статный, высокий генерал, пожал руку. Запомнилось красивое и волевое лицо, которое сразу же располагало к себе. В кожаном пальто, с полевой сумкой и офицерским планшетом. Интересовался нашим настроением. Потом видел, что он присел с бойцами и ел из солдатского котелка». По словам Тупицына, бойцы подразделений гордились тем, что у них такой командующий.
Позднее к первой награде прибавятся ордена Отечественной войны и Славы, медаль «За отвагу».
Памятен фронтовику и такой случай. Наши войска тогда вошли в крупный морской порт Штеттин (современный польский Щецин). Город встретил гробовой тишиной. «На улицах не было даже собак, – вспоминает Аркадий Филиппович, – сработала немецкая пропаганда. Уходя, немцы говорили населению, что идут русские, которые всех калечат и убивают. И жители бежали из города. Вообще пропаганда применялась врагом очень широко. Когда мы подходили к Одеру, над нашими частями пролетали самолеты и сбрасывали листовки примерно такого содержания: «Куда вы лезете, вы дошли до последнего рубежа. У нас уже разработано страшное оружие, которого нет ни у одной страны мира». Что это было за оружие, мы тогда не знали. Теперь понимаю, что речь шла об атомной бомбе».
Разведчики шли по улице, когда услышали какие–то крики. Выяснилось, что в подвале узники. То, что они уцелели, было каким–то чудом. На металлических воротах висел массивный замок. Его надо взрывать, а люди к двери прижались и тянут руки. «Мы им кричим: «Отойдите, будем взрывать замок, а они напирают на двери. Тогда дали несколько автоматных очередей вверх, они отпрянули. Гранату привязали к замку и рванули. Ворота отворились, и мы еле успели в сторону отскочить, а то бы нас затоптали. Было там больше сотни человек. Поляки, чехи, несколько русских. Взять с собой мы их не могли. Сказали, чтобы сами уходили в тыл».
День победы сержант Тупицын встретил под Берлином. Помнит, что стояла тишина, а потом началась жуткая стрельба. Палили из всех стволов, все обнимались, целовались. А «деды» даже дали молодежи выпить. «А что, держали в строгости?» – не удержался от вопроса. «Еще бы! Относились к нам строго. Курить разрешали, но пить – ни–ни. Сами выпивали, но немного. От водочки, между нами, на фронте людей немало полегло. Я не обижался, более того, до сих пор благодарен этим суровым мужикам, которые мне в отцы годились. Их мудрость, забота, их наука помогли мне выжить и состояться как солдату. Я ведь тогда горел желанием больше немцев побить, да наград получить, чтобы было чем похвастаться дома».
После Победы Тупицына отправили в Киевский военный округ, и ему пришлось надолго расстаться со своим закадычным дружком Славой Васильевым. Тот хорошо пел, и его оставили в ансамбле песни и пляски группы войск в Германии. Позднее, через много лет Васильев был солистом государственного Волжского русского народного хора.
Демобилизовавшись в 1951–м, Аркадий окончил строительный институт и по распределению приехал в Ставрополь–на–Волге (ныне Тольятти). Через несколько лет началось строительство автозавода, так что работы инженеру Тупицыну хватало. Но он никогда не расставался со своим увлечением – лыжами, к которым прикипел еще в детстве. И вот результат: за тридцать лет «лыжной» жизни Тупицын выиграл множество соревнований в городе и области, стал чемпионом России, много раз выезжал за рубеж. Сам ветеран рассказал: «Самое большое достижение – ежегодно и постоянно принимаю участие в марафонах – городских, российских, международных. Были годы, когда выигрывал по четыре марафона». К слову, мастером спорта по лыжным гонкам он стал в 65 лет.
В небольшой квартире Аркадия Филипповича одна стена отведена спортивным трофеям – медалям, кубкам, вымпелам. В марте 2007 года к ним прибавилась высокая награда – золотая медаль чемпиона мира среди ветеранов спорта. Состязания проходили в Финляндии. На первенстве были представлены 24 страны, за награды боролись более тысячи человек. Тупицын завоевал золотую медаль на своей коронной «десятке».
«Я ведь не за наградами бегаю, а для души, для здоровья», – говорил фронтовик.
Владимир ГОНДУСОВ
